Кейн (Kane) Элайша Кент
(28.02.1820–16.02.1857)

Американский арктический путешественник.
Родился в Филадельфии. За свою короткую 37-летнюю жизнь по крайней мере 20 лет провел в путешествиях в различных регионах земли. По окончании гимназических курсов в университетах Вирджинии и Пенсильвании в 1843 году он выдержал экзамен на доктора медицины и получил должность хирурга при американском посольстве в Китае. Обладая выносливостью и терпением, он обошел пешком и исследовал Филиппинские острова, путешествовал по Индонезии. Его спутник прусский барон Лоэ заболел и умер на о. Ява, а Кейн возвратился невредимым с большим количеством научных наблюдений. Он первым достиг вулкана Таль, поднялся на него и на веревке спустился в кратер. Его вытащили оттуда в бесчувственном состоянии, но он принес с собой все, что собрал и даже бутылку с пробой воздуха. Этот подвиг сделал его известным.
Тяга к путешествиям привела Кейна на флот. В 1843–1846 гг. в качестве судового врача он совершил научные путешествия в Индию, Египет, на Цейлон, обошел западное побережье Африки, где лихорадка едва не отправила его на тот свет.
Затем Кейн принял участие в войне с Мексикой, где был ранен. Ни военные действия, ни ранение не помешали ему исследовать страну. Среди его достижений первое точное измерение высоты вулкана Попокатепетль. После заключения мира он снова работал в Мексике уже в качестве морского инженера. Именно в это время произошло событие, которое повернуло его лицом на Север и определило всю его последующую жизнь: ему предложили в качестве судового врача участвовать в экспедиции лейтенанта Э. Де Хавена, снаряженной на деньги американского миллионера Г. Гриннелла и имевшей своей целью поиски пропавшей экспедиции Дж. Франклина.
Экспедиция Де Хавена на бригах «Успех (Advance)» и «Спасение (Rescue)» продолжалась в течение 1850–1852 гг. Суда из моря Баффина прошли в пролив Ланкастер, открыли землю, назвав ее Землей Гриннелла (впоследствии оказалось, что это часть острова Девон), и прошли в пролив Веллингтон, где попали в ледовый плен. Совместно с Э. Омманни из экспедиции Г. Остина нашли первые следы экспедиции Франклина. После десятимесячного ледового дрейфа вышли в Девисов пролив.
Вскоре по возвращении, в декабре 1852 года, Кейн получил лестное предложение от морского министра самому возглавить очередную экспедицию в Арктику с той же целью. Предприятие встретило горячее сочувствие среди широкой общественности. Гриннелл снова предоставил «Успех», значительную сумму выделил Дж. Пибоди, серьезные пожертвования сделали Географическое общество в Нью-Йорке, Смитсонский институт и другие научные общества и частные лица. Средств оказалось достаточно для продолжительных поисков.
В середине и второй половине XIX столетия господствовало представление немецкого географа А. Петермана о существовании в приполюсном районе свободного ото льда моря. Кейн также придерживался этого мнения и считал, что Франклин, задачей которого были поиски Северо-Западного прохода, направился на север. Такая позиция Кейна кажется странной, так как к этому времени уже были найдены следы Франклина около острова Бичи. Он решил подняться на судне как можно севернее по морю Баффина, а затем на санях или в лодках проникнуть далее к полюсу, отыскивая по берегам следы Франклина.
В состав экспедиции вошли 19 человек, из них 10 были опытными моряками. Экспедиция была оснащена всем необходимым, но без роскоши. Кейн выдвинул перед участниками три неукоснительных требования: беспрекословно подчиняться начальнику или тому, кто будет его заменять; без особого распоряжения не употреблять горячительных напитков и, наконец, удерживаться от пустых разговоров.

Вышли из Нью-Йорка 30 мая 1853 года, через 18 дней прибыли в Ньюфаундленд, через 4 дня двинулись к берегам Гренландии и без приключений достигли моря Баффина. Далее, лавируя против сильного ветра, к 27 июля добрались до залива Мелвилл.
К концу августа, преодолевая плавучие льды, под парусами или с помощью бечевы, пережидая в бухтах штормы и встречный ветер, достигли бухты Ренсселаера под 78° 41′N. Как ни тверды были эти люди, тяжелая беспрерывная работа и внезапное наступление зимы произвели угнетающее действие на офицеров и матросов. Кейн собрал совещание, на котором все члены экипажа, за исключением одного, высказались против продолжения плавания. Они предлагали идти на юг и там искать место для зимовки. Начальник не мог с этим согласиться. Он объяснил всем, как важно для будущих санных поисковых экспедиций выбрать место как можно далее к северу. На боте и санях Кейн с группой добровольцев провел рекогносцировочный маршрут на север, в результате которого убедился, что лучшим местом для зимовки будет бухта Ренсселаера.
В конце сентября совершили месячную поездку на север и заложили три продовольственных депо для весенних поисковых маршрутов. Зимовка проходила тяжело, тем не менее, полярники проводили достаточно широкий круг научных исследований, которые включали в себя магнитометрические и астрономические наблюдения, слежение за приливами и отливами, измерение температуры воздуха и воды, изучение состояния льда. Кейн признается, что «производить их как следует не было никакой возможности при тех страшных морозах, которые стояли во все это время. Обсерватория – настоящий ледяной дом. Стены не покрыты снегом…, потому что его в этот год почти не было. Огня, буйволовой кожи и парусинового плаща было недостаточно, чтобы возвысить температуру около магнитометра до 0°, а на поверхности, где стоял наблюдатель, она опускалась до минус 50°. От морозов некоторые инструменты становились негодными от неравномерного расширения стали и меди».
Огромное значение придавал Кейн проведению досуга, всеми силами стараясь его разнообразить: выпускали газету «Ледяная блестка», ходили на охоту, устраивали различные игры. «Среди мрака и вынужденного бездействия трудно было найти какое-нибудь умственное занятие, которое могло бы поддержать твердость духа, необходимую для предотвращения болезней… Эта длинная ночь, в продолжение которой мы были объяты мраком, в полном смысле слова непроницаемым, гибельно подействовала на все и всех. Даже наши собаки, постоянные обитатели этих холодных стран, не избегли ее гибельного влияния; большая часть их околела от странной болезни, причиной которой, кроме необыкновенного холода, был очевидно недостаток света». Почти все участники экспедиции страдали от цинги. «Когда я смотрю на бледные, изможденные лица больных, то чувствую, что эта борьба стоит нам многих лет жизни, и убеждаюсь страшным опытом, что сутки в полярных странах делают человека старее, чем целые годы в какой-нибудь другой стране земного шара».

С января, с появлением света начали готовиться к весенним поездкам. Первая пробная в составе 8 человек была осуществлена во второй половине марта и едва не закончилась трагически. 5 человек совершенно обессилели и были оставлены в палатке. К счастью, спасательной партии с большим трудом удалось их найти. После этого весь отряд занемог. И спасители, и спасенные лежали больные и измученные холодом. Один из них, Бакер, скончался.
В конце апреля двумя группами по 5 человек выступили в первый санный поход вдоль побережья до ледника Гумбольдта, посещенного ими прошлой осенью. Поездка была весьма тяжелой. Все страдали от снежной слепоты, цинги, перенапряжения. Возвратились 14 мая. Кейн в пути совершенно обессилел, терял сознание, получил обморожение ноги, появились признаки окоченения. Целую неделю после возвращения он находился между жизнью и смертью. Умер еще один участник – кок Шуберт.

В разгар полярной ночи и морозов Кейн начал склоняться к мысли, что Франклин и его спутники погибли. Однако, когда потеплело и появилось солнце, он опять поверил в возможность их спасения. «Едва верю, чтобы из 138 человек избранного Франклином экипажа, между которыми были китоловы и молодежь, закаленного под таким деятельным начальством, никто не остался в живых. Хоть один отряд, может быть, нашел себе сам или с помощью эскимосов место для охоты…., чтобы продержаться три или четыре года».
В течение лета совершили еще два похода. Только морским побережьем поисковые отряды прошли 960 английских миль, не найдя ни малейших следов экспедиции Франклина и не получив никаких известий об их участи. Весь же совершенный ими путь то пешком, то на собаках составил более чем 2000 английских миль. Побережье Гренландии было обследовано до широты 82° 27′N. Полярники установили, что пролив Смит расширяется на севере, образуя обширный бассейн, под 80° 10′N. обнаружили в нем канал, уходящий на северо-восток.
Приближалась осень, а лед вокруг судна разламываться не собирался. Перспектива новой зимовки становилась реальной. Кейн попытался на боте добраться до острова Бичи, где базировалась английская экспедиция Э. Белчера, но вынужден был вернуться, встретив непроходимые льды.
Среди членов экспедиции началось брожение, многие считали необходимым оставить судно, но Кейн возражал. «…Оставить корабль хотя и было возможно, но я считал это бесчестием…». В то же время он понимал, что выдержать вторую зимовку сможет только сильный духом, спаянный коллектив. «Неповиновение, мрачность и малодушие были бы губительными». Он собрал всех участников, изложил им состояние дел и причины, по которым считал нужным остаться. Желавшим отправиться на юг он не препятствовал, и каждый сделал свой выбор. Из 17 человек остаться согласились 8. Остальным дали все причитающееся им продовольствие, и они ушли 28 августа. Один вернулся через два дня.
Уход товарищей, конечно, отразился на моральном состоянии оставшихся. Если в первую зимовку главной темой разговоров была судьба экспедиции Франклина, то сейчас все были больше обеспокоены собственной судьбой. Обсудив ситуацию, решили, что принятый ранее порядок не должен меняться. Распределение служебных обязанностей, религиозные обряды, режим дня, вахты, научные наблюдения должны были войти в прежнюю колею. Занялись заготовкой топлива и продовольствия, устройством теплого жилья наподобие эскимосского. Значительную помощь им, как и в прошлом году, оказывали эскимосы, с которыми были налажены добрые отношения.
Самый тяжкий период наступил в ноябре. Дрова убывали быстро, достать их было негде. Четверо человек заболели цингой, все были изнурены, слабели духом. В начале декабря эскимосы привели двух человек из ушедшей партии. Оказалось, что остальные находились в 200 милях от судна, рассорились, пали духом, не имели никаких средств к существованию. Кейн начал организовывать спасательный отряд, но через несколько дней они пришли сами и были с радостью приняты товарищами.
Для отопления и приготовления пищи пришлось рубить корабельные надстройки. К концу зимы, после пожара стало ясно, что судно спасти не удастся.
Зимой Кейн сделал последнюю попытку поисков Франклина. В мае начали приготовления к походу на юг. Были отремонтированы и укреплены сани и три бота.
Отправились в путь 17 мая 1855 года. Отъезд торжественно обставили. Весь экипаж собрался в очищенной каюте, прочитали молитву и главу из Библии. Кейн вынул из рамки портрет Франклина и завернул его в непромокаемый пакет. Он обратился к товарищам, рассказал о предстоящих трудностях и выразил уверенность, что все будет преодолено при необходимой энергии и беспрекословном подчинении начальнику. И добавил: «…честь и религия требуют от всех обязанность забыть самих себя и употребить все силы на помощь больным и раненым». Все подписали документ, в котором отмечалась полная справедливость требований и намерений начальника. На судне Кейн оставил документ с изложением причин, побудивших оставить судно: «… Я считаю оставление корабля неизбежным. У нас осталось провианта только на 36 дней, и я убедился на опыте, что мы не можем более пользоваться деревом корабля на топливо… При самых благоприятных обстоятельствах дальнейшее наше пребывание было бы пагубным для нас… Я могу сказать про себя и своих спутников, что мы сделали все, что было в человеческих силах. Попытка перехода в санях через лед на юг представляется мне как обязанность и единственное средство спасти жизнь и собранные нашей экспедицией с большим трудом некоторые ученые сведения…».
Предстоял путь длиной 1300 миль по льду и воде до ближайших пунктов, посещаемых европейцами. В течение месяца тащили боты, установленные на сани, по льду. Потеряли одного из своих товарищей, могучего Ольсена, который благодаря своей силе спас тяжело груженые сани, начавшие проваливаться под лед. Он надорвался и через три дня в мучениях умер. К счастью, в передвижении и обеспечении продовольствием им часто помогали эскимосы. «Никогда не было у нас таких верных людей, как они».
19 июня дошли до кромки льда и на трех ботах «Надежда», «Красный Эрик» и «Вера» отправились в плавание. «Переезд был очень дурен, волны сильно набегали на наши суда, и спустя несколько времени «Красный Эрик» залило волною. Три человека, которые на нем находились, спаслись на другие боты, но выгрузить поклажу было невозможно, и мы едва могли воспрепятствовать, чтобы судно не потонуло, и взяли его на буксир». Часто выходили на лед и тянули боты бечевой. Двигались, преодолевая льды, рискуя жизнью во время тяжелейших штормов, иногда пережидая по нескольку дней на берегу. 21 июля достигли мыса Йорк. В заливе Мелвилл попали в тяжелые льды, снова двигались на санях. Часто положение становилось критическим из-за нехватки продовольствия и топлива. В начале августа дошли до чистой воды, в середине августа встретили датское китобойное судно под командованием Карлея Моссина. «Здесь в первый раз получили мы понятие, правда, очень смутное о том, что поделывалось в Божьем мире во время нашего отсутствия». «Моссин казался нам оракулом, и слова его мы ловили с напряженным вниманием: Севастополь еще не взят. – Что нам за дело до Севастополя! Ну а сэр Джон Франклин? Это гораздо ближе нам…». И они узнали, что следы погибших людей Франклина нашлись в 1000 миль южнее, чем они искали их.
Далее на веслах отправились в Упернивик, а оттуда 6 сентября на судне «Марианна» в Годхавн. Бот «Вера», единственное, что сохранилось от «Адванса», как «нечто священное» плыл с ними. 11 сентября прибыли в Годхавн, где дождались судов капитана Гарстена, решением Конгресса посланных на их поиски. Спасатели, в составе которых был брат Кейна, дошли до залива Мелвилл, где от эскимосов узнали, что те, кого они ищут, уже отправились на родину.
В октябре многострадальная экспедиция Кейна прибыла в Нью-Йорк.
Дальнейшие планы Кейна не были осуществлены из-за преждевременной смерти. Некогда мощный организм был сломлен суровыми арктическими испытаниями. Надеясь поправить здоровье, он переехал на Кубу, но дни его были сочтены. Кейн прожил ровно столько, сколько надо было, чтобы завершить обработку материалов и описание его последнего путешествия.

Умер в Гаване. Похоронен на кладбище Лорел Хилл (Laurel Hill Cemetery) в Филадельфии.
Остров на севере архипелага Земля Франца-Иосифа. Открыт и назван Ю. Пайером в 1874 году.

Мыс на северо-западном побережье Гренландии.
Бассейн (расширенная часть системы проливов между Гренландией и о. Элсмир). Открыт и исследован Кейном в 1854 году.