Арктика- 2007

2007 год. Сейсмические работы в Северном Ледовитом океане по проблеме Внешней границы континентального шельфа России в Арктике с борта атомохода «Россия».

Работы 2007 года проводились во исполнение второй рекомендации Комиссии ООН, а именно, «получение новых данных о строении хребта Ломоносова и зоны его сочленения с прилегающим шельфом морей Лаптевых и Восточно-Сибирского с целью выяснения наличия или отсутствия генетической связи между двумя этими геоструктурами».

Комплексная геолого-геофизическая экспедиция, получившая наименование «Арктика – 2007», проводилась в период с 13 мая по 26 июня 2007 года.

В процессе экспедиции были проведены глубинные сейсмические зондирования вдоль профиля длиной 600 км вдоль хребта Ломоносова и в зоне его сочленения с шельфом морей Лаптевых и Восточно-Сибирского и сейсмические исследования методом преломленных волн на секущем профиле длиной 120 км. В комплекс работ входили также зондирования методом отраженных волн, наледные гравиметрические измерения и донное опробование.

Район геолого-геофизических исследований «Арктика-2007»

Во главе экспедиции были те же директор ВНИИОкеангеология В.Д. Каминский и его заместитель В.А. Поселов.

Учитывая ранние сроки работ и ожидаемые тяжелые ледовые условия в районе хребта Ломоносова, в качестве судна-носителя был выбран атомный ледокол «Россия» Мурманского морского пароходства. Как позднее выяснилось, в столь раннее время до нас в этих широтах не работало ни одно надводное судно.

Для производства десантных работ использовали два вертолета: МИ-8 и КА-32. Непосредственными исполнителями глубинных сейсмических зондирований были сотрудники ФГУП «Центр региональных геофизических и геоэкологических исследований ГЕОН» (руководитель А.В. Маухин). Фактически исследования 2007 года технологически и методически являлись аналогами исследований 2005 года.

Подобные работы стали для нас уже рутинными, на льды Центрального Арктического бассейна мы уже насмотрелись, и поэтому никаких особо ярких впечатлений от этого рейса не осталось.

По дороге туда капитан выбрал маршрут севернее архипелагов Новая Земля и Северная Земля, так как южные проливы были закрыты льдом. На горизонте удалось разглядеть мрачные очертания Новой Земли, суровую красоту которой мне предстояло лицезреть и оценить через пять лет в 2012 году.

В море Лаптевых остались в памяти посланцы ледников Северной Земли – впаянные в дрейфующий лед айсберги. В целом, ледовая обстановка оказалась подходящей для посадок вертолетов, погода тоже соответствовала, и мы, имея огромный опыт подобных исследований, справились с ними без особого труда.

Южный конец нашего профиля находился всего в нескольких десятках километров от о. Котельный архипелага Новосибирские острова, и мне удалось уговорить руководство и летчиков слетать на мыс Диринг-Аян, где ровно 31 год тому назад я с напарником, Михаилом Ширшиным, в течение более месяца вел сейсмологические наблюдения. Я с трепетом ждал посещения той самой зачуханной якутской поварни, где мы оборудовали станцию, но… Все закрыли густые туманы – обычное явление в Арктике для этого времени года. Прождав 3-4 дня, мы, к моему величайшему сожалению, были вынуждены отказаться от своего плана.

На обратном пути выходили из моря Лаптевых через пролив Вилькицкого и попали в такой лед, что даже могучий атомный ледокол преодолевал его на пределе своих возможностей.

Погода была ясной, и удалось увидеть на юге мыс Челюскин, а на севере южный берег о. Большевик. Специалисты Арктического и Антарктического института воспользовались медленным продвижением ледокола и сделали пару гидрологических станций в проливе Шокальского. Я, конечно, напросился на этот полет, благодаря чему удалось увидеть сверху о. Большевик, а со льда пролива Шокальского еще и берега о. Октябрьской Революции. На обратном пути присели на о. Воронина.

Новую Землю снова обогнули с севера и практически по чистой воде двинулись на юг к Мурманску.

Ровно в 00 часов и 00 минут 24 июня, находясь в сотне миль от входа в Кольский залив, я и ближайшие мои товарищи уселись за стол по случаю моего дня рождения и оставались за ним до самого прибытия в Мурманск. Это был, пожалуй, самый яркий эпизод экспедиции. Прямо из-за стола я пересел в наш вертолет, который прямо с борта атомохода через пять часов доставил меня в Пушкин. Продолжение празднования дня рождения имело место уже дома с родными.

Вскоре после окончания нашего рейса атомоход «Россия» и НЭС «Академик Федоров» отправились в новую экспедицию, которая также имела название «Арктика-2007». Этот этап экспедиции прославился на весь мир выдающимся спортивным достижением, свидетельствующим о большом личном мужестве исполнителей и наличии у России первоклассных технических средств. Я имею в виду факт погружения в районе Северного полюса двух глубоководных аппаратов «Мир» и достижения ими морского дна, находящегося в этой точке на глубине свыше 4 км. Однако оценка, данная этому событию руководителем экспедиции и поддержанная хором некомпетентных ретивых журналистов, оказалась той ложкой дегтя, которая, как известно, портит бочку меда. Заявить, что это погружение в глубоководную котловину подтвердило принадлежность подводного хребта Ломоносова российскому шельфу, было полной глупостью, которая выставила Россию в неприглядном свете. Получается, что комплексные геолого-геофизические исследования, направленные на решение проблемы Внешней границы континентального шельфа России в Арктике и ведущиеся ВНИИОкеангеология, начиная с 1989 года, не нужны вовсе. Достаточно ведра придонного ила и одного взгляда неспециалиста через стекло иллюминатора – и проблема снята. Кстати следует сказать, что в результате каждой геологической станции, которых в нашей экспедиции было реализовано 35, поднималось десять таких ведер, причем не с поверхности дна, а с глубины до 10 м.

В последующие годы исследования по проблеме продолжались. Наш институт оставался головной организацией в решении этой задачи, но начались очень «смешные» дела. В условиях рыночной экономики быстро сориентировались хваткие ребята, которые поняли, что дело пахнет большими деньгами и, соответственно, возможностями. Они быстро нашли подходы к нужным людям, от которых зависело финансирование, и с их помощью задвинули наш институт далеко. Оставаясь формально головной организацией по проблеме, мы получали от руководства РОСНЕДРА задание подготовить Геологическое задание к конкурсу по новому объекту. Задание нами создавалось и обкатывалось, доводилось до совершенства, затем утверждалось, после чего объявлялся конкурс на работы. Далее из Москвы поступал звонок нашему руководству: «ВНИИОкеангеология» в конкурсе не участвовать», и наше руководство, дрожа от ужаса и покрываясь липким потом, конечно подчинялось. Даже если звонка не было, конкурс мы все равно проигрывали, и по созданному нами геологическому заданию работали зачастую негосударственные ОАО с условиями исследований в Арктике доселе не знакомые. Более того, они приглашали зарубежных соисполнителей, которые таким образом получали всегда бывшую секретной информацию о мощности осадочного чехла, напрямую связанную с оценкой перспективности региона на углеводородное сырье. А как при этом расходовались огромные ассигнования вообще никому не известно.

Когда было принято решение о подаче в 2013-2014 гг. новой Заявки, и встал вопрос о том, какая организация будет отвечать за ее подготовку, все наши конкуренты как по мановению волшебной палочки исчезли. Еще бы. Ответственность огромная и конкретная, здесь не отделаешься всякими форсмажорными обстоятельствами типа тяжелой ледовой обстановки и нелетной погоды. Здесь изнасилуют по полной программе, а деньги-то не многие сотни миллионов до миллиарда и выше, а какие-то жалкие первые десятки миллионов. Нам бы тоже отказаться, но где там, страшно, и теперь ВНИИОкеангеология будет готовить Заявку и уже готовит по материалам, полученным другими, и естественно за все отвечать. Да и материалы надо у исполнителей вытягивать клещами, так как эти ОАО считают их своей коммерческой собственностью, и РОСНЕДРА им не указ.

Вот такая рыночная экономика российского разлива.

Лишь через пять лет мне снова удалось побывать в Арктике, но это уже совсем другая, надеюсь не последняя история.